Первостроители Рефтинской ГРЭС. «Когда пускали первый блок — мороз прошел по коже, плакали от волнения»

Из мемуаров первого директора Рефтинской ГРЭС Юрия Иванова:

Юрий Иванов

Первый директор Рефтинской ГРЭС

«Интерес к станции был огромным. Она возводилась решением сразу трех съездов КПСС, входила в несколько пятилетних планов советской экономики и находилась под пристальным вниманием партийных органов. Это была самая крупная стройка Свердловской области, на которую съезжались комсомольцы из разных уголков Советского Союза, многие остались здесь навсегда».

17-летняя сварщица Таня Рябцева приехала на строительство в 1970 году по распределению после Березовского училища. Осталась в Рефтинском, проработала на станции всю жизнь, родила четверых детей. Сварщица-высотница неоднократно становилась победителем соцсоревнований, получила звание ветерана труда.

— Как 17-летняя девушка решила стать сварщицей?

— На стройке хотела работать всегда, думала, что там весело, а вот на сварку попала случайно. Надеялась, что стану художником: у меня рисовать хорошо получалось. Но при поступлении в художественное училище попросили показать работы, а у меня ничего с собой не было. Потом хотела на швею, но у нас нет профессиональных училищ, можно было поступить в швейное ателье, но только через знакомых. Потом увидела объявление о наборе в училище города Березовский. Я думала, что это не наш Березовский, а подмосковный, но оказалось, что училище было в уральском городке. Вот так я и попала. В училище было много специальностей: маляры, изолировщики... Но мне они не приглянулись. Посоветовали на сварщика поступать, мол, и зарплата хорошая, и работа интересная. Это оказалось правдой.

— Какими были первые впечатления от строительства Рефтинской ГРЭС?

— Было радостно: столько молодежи! Нас приехала целая группа — и сразу дали общежитие. Мой будущий муж приехал примерно в это же время…

— С какими трудностями пришлось столкнуться?

— Мы с трудностями уже практически не сталкивались, в вагончиках жить не довелось. Главной трудностью для меня стал страх высоты. Меня, 17-летнюю девчонку, сразу забрали в бригаду на монтаж главного корпуса. Пришлось работать на высоте более 80 метров, ходить по сетчатым пролетам. Было страшно, боялась, что провалюсь. Но потом, конечно, привыкла, начала гордиться. Бывало, идем с девчонками, разговариваем, хвастаемся, кто на какой отметке сегодня работал. Чем выше отметка, тем больше гордости.

— Как подавляли страх?

— Я не одна, народу вокруг много: мальчишки, девчонки смеются, старшие люди улыбаются. Они идут, и я за ними. Потом само собой чувство страха прошло, примерно через неделю.

— Насколько дружными были первостроители?

— Очень дружные, вот что есть, то есть. Вместе гуляли на свадьбах, на пенсию провожали очень дружно: собирались все, и молодые, и старые. Вместе отмечали юбилейные вечера, встречали праздники. У нас была дружина, которая патрулировала поселок, поддерживала порядок.

— Были ли какие-то традиции?

— Я помню, что у монтажников была песня, которую они придумали, записали сами и каждый раз исполняли на праздниках. Это была традиция. Сейчас жалею, что тогда не списала слова, а на память не помню. У нас был хор художественной самодеятельности.

— Были те, кто не выдерживал трудностей тяжелой работы, уезжал?

— На моей памяти такого не было, вообще не могу представить такую ситуацию. Некоторых переводили на другие объекты, станции, но даже из тех, кто уезжал, многие вернулись обратно и пенсию дорабатывали здесь.

— А чем всем так дорог поселок и станция?

— Ну как? Я приехала сюда в 17 лет, здесь прошла вся моя жизнь. Здесь родились четверо моих детей. И у всех так же.

— Что вам больше всего запомнилось из последних лет стройки?

— Ой, я все до последнего дня помню (голос дрожит). Это была наша жизнь. Когда везли первый блок, было так торжественно, аж мороз по коже. Все собрались: и молодые, и старые, кто махал, кто плакал от волнения. Словами не передать. Вся моя молодость — это строительство станции, ничего ярче в жизни не случилось. Но мне другой судьбы и не надо.

Столько гордости было, что ты работаешь сварщиком на монтаже, считай, что высотником. Не каждая женщина сможет. Это тяжелая работа, с ремнями да с электродами, на высоту поднимаешься. Как вспомнишь: каски на голову, ремень большущий, на последнюю дырочку застегнешь, еще дополнительно надо застегивать. Конечно, опасно, но зато весело и зарплата о-го-го!

— Гордились, что строите гигант?

— Конечно, была гордость, восхищение! Домой приеду в Верхнюю Салду, близкие спрашивают, где работаешь, с гордостью отвечаю: на самой большой станции! Некоторые не верили, что я сварщик, тяжело же. А как не верить, если у меня документы есть.

— Вы сказали, что зарплата высокая была?

— До 500 рублей доходила. По тем деньгам была очень хорошая, если булка хлеба стоила 20 копеек. Но не у всех была такая большая, в среднем — 250–300 рублей. Плюс питание бесплатное.

— Почему бесплатное?

— Когда приехали на стройку, нам выдали талоны на питание в столовую. Так было положено, видимо, чтобы деньги не тратили. Один талон был равен 1-му рублю, а на 1 рубль можно было полноценно поесть. Нам этих талонов хватало.

— Куда вы ездили отдыхать в отпуск?

— Путевки выдавали тем, кто просил, но я не просила, у меня семья ведь большая, куда я без семьи одна поеду? Но один раз в отпуск я съездила в 1980 году по путевке в Юрмалу. Отдыхала в местном профилактории, запомнилось.

— В каком возрасте вышли на пенсию?

— На пенсию я вышла в 50 лет. У меня был горячий стаж и максимальная на тот момент добавка к пенсии за вредность работы — 1800 рублей. В целом я довольна тем, как сложилась жизнь, и, конечно, счастлива, что участвовала в «стройке века».