Сибэнергопром: «Энергетики рассматривали нас как под лупой, с большой опаской»

— Николай Геннадьевич, какова география деятельности и специализация вашей компании? Правда ли, что Сибэнергопром поставлял изделия даже на космодром «Восточный»?

— Сейчас выпускаем более сотни наименований железобетонных изделий — в основном для электроэнергетиков и теплоснабжающих компаний. А начинали с четырех.

С 2009 года поставляли продукцию строителям электрических подстанций Ханты-Мансийского автономного округа, позже — в Красноярск на строительство крупной подстанции «Енисей». Параллельно осваивали новые для нас виды продукции. Например, усиленные лотки качества, которого за Уралом на тот момент не было.

Поставки для строительства космодрома «Восточный» в Амурской области вели в 2015 году. Запомнился этот контракт не только масштабом проекта, но и борьбой на торгах. В результате победил наш конкурент, а мы получили субподряд.

— Как долго нарабатывали авторитет?

— Небыстро. Начали поставки в 2013 году подразделениям СГК в Барнауле и Кузбассе. Годом позже нам доверили поставку фундаментных блоков в Новосибирске тогдашней компании НГТЭ [Новосибирскгортеплоэнерго — компания принадлежала АО «Сибэко», которое сейчас входит в СГК]. Небольшой заказ был своего рода пробным шаром. Чувствовалось, что нас с большой опаской рассматривают как под лупой. С 2015 года участвуем в конкурсах, получаем заказы.

В целом на долю СГК сейчас приходится в среднем 40–50% нашего портфеля заказов. Поставляем в Новосибирский филиал СГК, в Алтайский, Кузбасский филиалы. Очень много поставок сделали в Рубцовск Алтайского края.

— Расскажите об участии в восстановлении инфраструктуры Рубцовска.

— Последние года четыре СГК там проводила масштабную реконструкцию теплосетей. В 2017–2018 годах мы еженедельно отправляли туда по 3–4 машины ЖБИ. При этом наша компания была не единственным поставщиком. Например, Барнаульский комбинат «ЖБИ Сибири» также направлял туда немало продукции.

Мне как человеку, ранее никогда не бывавшему в этом городе, было интересно посмотреть, что там происходит — на что уходят такие объемы продукции. Съездили. Были под впечатлением от состояния дорог, города в целом, но особенно — от состояния промышленности: крупный, но неработающий тракторный завод. В результате город с системообразующим предприятием в 200 км от государственной границы — в депрессивном состоянии.

Позволю себе привести противоположный пример — действующий камнерезный завод в селе Колывань Алтайского края, которому уже более 200 лет. При нем была ранее организована художественная школа, где преподавали лучшие мастера. Кстати, один из примеров работы художников из алтайской Колывани — талантливо выполненные панно на станции метро «Сибирская» в Новосибирске.

К чему я это все — на окраинах создавались промышленные предприятия, и это очень правильно. Они давали импульс развития не только экономического, но и творческого. Возможно, это косвенно способствовало появлению в том же Алтайском крае таких людей, как Калашников, Рождественский, Шукшин… Необходимо укреплять такие города и создавать людям благоприятную среду для проживания. Хочется верить, что в Рубцовске началось движение к восстановлению, и новые теплосети — важный элемент благополучия людей.

— Какие еще крупные компании делают вам заказы? Есть интересные, масштабные проекты?

— В этом году мы впервые получили заказ от Новосибирского электродного завода. У них основная продукция — электроды 3–6 метров. Технологический цикл производства электродов включает в себя обогащение угля, формирование электродов и затем длительный неоднократный обжиг. Мы поставляли электродному заводу конструктив печи — качество бетона должно быть достаточно высокое, он должен держать температуру.

Также в этом году поставляли ЖБИ для строительства Тайшетского алюминиевого завода компании «Русал»в Иркутской области.

Также сотрудничали с ПАО «Высочайший», крупной золотодобывающей компанией в Якутии, изготовили и направили туда несколько семитонных фундаментов.

— В этом году цены на материалы существенно выросли. Сократился ли объем заказов из-за изменившейся ценовой конъюнктуры?

— Цена на металл увеличилась в 2 раза, а также на масла, на химдобавки, которые применяем, на перевозки, ГСМ. Портфель заказов при этом изменился несущественно, так как речь зачастую идет о крупных инфраструктурных и производственных проектах, которые нельзя поставить на паузу.

Но это не значит, что мы безапеляционно поднимаем цены. Ищем компромиссы с заказчиками. В одних случаях нам удается согласовать разумное повышение цены, в других — часть затрат берем на себя. Где-то компенсируем повышение цены за счет торга с нашими собственными подрядчиками. Таким образом, держимся на плаву. Но, полагаю, рост цен продолжится из-за мировой инфляции.

Не все заказчики финансово устойчивы. Падемийный кризис и последовавший за ним рост цен создали сложные ситуации, когда компании теряли платежеспособность — вплоть до забастовок персонала. По-человечески понимаем, но ведь мы вложили свои средства в производство продукции. В итоге в отдельных случаях приходилось взыскивать средства через суды.

— Вы прогнозируете рост цен, значит, таких неплатежеспособных партнеров может стать больше. Как оцениваете перспективы вашего бизнеса с учетом этих тенденций?

— Понимаем, что есть перспективы роста спроса на железобетонные изделия, так как износ сетей в России составляет от 70 до 90 процентов. Яркая иллюстрация — аварии в Новосибирске. Отопительный сезон только начался, а у нас нередко по 100 домов без тепла. В том числе и в моем доме на завтра запланировано отключение.

По Новосибирску объемы поставок у нас упали в 4 раза в сравнении с прошлым годом. Для сравнения могу привести Кузбасский и Алтайский филиалы СГК: у нас там по этому году идет прирост объема на 5–10 процентов — и такая динамика сохраняется последние несколько лет.

Состояние дел в родном городе печалит: мы видим результат отсутствия инвестиций и надлежащего финансирования ремонта теплоснабжающих коммуникаций. В начале 2000-х годов я некоторое время жил в Казахстане, в Астане. Каждую неделю на 1–2 дня отключали теплоснабжение. Если у нас не будет наведен порядок в теплосетевом хозяйстве, мы придем к этому же состоянию очень быстро.

Проблема в том, что на сегодняшний момент в Новосибирске не заключено концессионное соглашение, следовательно, нет ни инвестпрограмм, ни ремонтных программ.

Тем не менее в СГК приняли решение спланировать и упорядочить договорную работу с подрядчиками — были отыграны конкурсы и заключены договоры на три года вперед. А по факту объемы поставок планировать сложно: каждый год нам выдают техническое задание, но конкретные наименования и объемы поставок определяются только после вскрытия теплотрассы.

— Есть ли планы начать работать с новыми крупными заказчиками, перетянуть их у ваших конкурентов?

— Конкуренция на рынке жесткая — все решают качество, сроки, ассортимент. И конечно, репутация, как я уже говорил. А вести ценовые войны мы не будем, в них победителей нет. Когда цена слишком низка, заказ невозможно выполнить качественно. Если мне непонятно, за счет каких ресурсов обеспечивать производство и поставки, бороться за такой заказ я не буду.

Сейчас активно развивается Кемерово. В начале октября была встреча губернатора Кемеровской области с президентом РФ. Презентовались планы развития, в частности, по строительству аэропорта в Шерегеше, новых инфраструктурных объектов. Рассчитываю, что будем принимать в них участие.