Импровизация, трудолюбие и счастливые знаки. Как работают теплоэнергетики в самой «горячей» части Новосибирска

Кинули в реку

— Егор, насколько мне известно, до прихода в компанию ваша работа была далека от теплоэнергетики. Как вы оказались здесь?

— До конца 2009 года я работал инспектором в Ростехнадзоре. В этой работе меня многое не устраивало. Во-первых, зарплаты на тот момент в ведомстве были невысокими. Во-вторых, это была бумажная работа, которая не приносила ощущения результата. В конце 2009 года мне предложили пройти собеседование с начальником Заельцовского участка 4 района тепловых сетей. На тот момент эту должность занимал Владимир Иванович Лелеба. Он, понимая, что я человек совсем без опыта, со стороны, спросил: «Желание есть? Если есть, то оформляйся, пошли работать». Немножко подучили меня и «кинули в реку» — плыви.

— Каким вышел «первый заплыв»?

— Это было достаточно смешно. Прихожу на работу, мне говорят, иди, копай, у тебя бригада уже устраняет порыв, на месте работает экскаватор. Я пришел на место, действительно, экскаватор работает, вокруг ямы стоят четыре человека, слесари. Вскрыли, посмотрели на трубу, обнаружили небольшой дефект. Один из слесарей мне говорит — дырка небольшая, сама затянется. Надо закапывать. Ну, думаю, человек опытный, плохого не посоветует. Командую, закапывайте.

Возвращаюсь на участок, заместитель начальника меня спрашивает: как дела? Я ему ситуацию докладываю, мол решили закапывать, само затянется. В ответ я услышал виртуозно исполненную тираду, которую публично приводить не буду. Главный её посыл — очень быстро вернуться к месту порыва и устранить дефект теплотрассы.

Прибегаю обратно, говорю сотрудникам, вы чего, обалдели? Давайте делать! Я склонен считать, что таким образом бригада разыграла только что назначенного начальника. На самом деле никакие дефекты сами собой не затягивались. Но с тех пор шутки закончились, и за три года мы участок подтянули. Из худших он стал одним из лучших мастерских участков в Заельцовском районе.

Работал не только с коллективом, но и с руководством. Постоянно просил трубы, чтобы оперативно менять, и зимой работать безаварийно. Постепенно и бригада осознала, что лучше поработать летом, а зимой заниматься эксплуатацией и не сидеть в мороз на ямах. Но это было еще до СГК.

— При новом собственнике политика изменилась? Трубы уже не приходится требовать?

— И политика изменилась, и что самое важное – изменилось отношение людей, которые работают в компании. Своими силами мы стараемся сделать максимум, потому что это наше хозяйство, и навести порядок в нем можем только мы. Нам его доверили, и нам за него отвечать. У себя же дома никто не филонит, точно также и здесь...

Сейчас людям ставится задача максимальная и даже можно сказать невыполнимая. Все понимают, что сделать весь объем нельзя, но от него все равно выполняется максимум. С приходом СГК, конечно, объем ремонтов увеличился. Жители города это ощущают, ведь от транспортных проблем, связанных с ремонтами, никуда не деться.

— Егор, давайте к ремонтной программе вернемся чуть позже.  Вы работали на правом берегу, сейчас занимаетесь теплохозяйством левого берега. Специалисты мне говорили, что схема здесь имеет свои особенности.

— Если говорить о состоянии сетей, то оно не сильно отличается от сетей правого берега. Но хозяйство здесь значительно больше. Да, людей, которые занимаются эксплуатацией и ремонтом у нас тоже больше, но не пропорционально. Выходит, что нагрузка на одного сотрудника во втором сетевом районе немного выше, чем у коллег в первом районе.

На левом берегу принципиально иная схема подключения потребителей. Здесь схема магистральных трубопроводов кольцевая. Если на правом берегу теплотрассы расположены лучами и оканчиваются тупиками, то здесь это кольца. Тупиковые трассы проще в ремонте. Всегда понимаешь, как отключать в случае неисправности, понимаешь, как работать. Если очень просто объяснить, то для устранения дефекта достаточно отключить луч, и после этого можно работать с дефектным участком трубы. Изменение параметров — температуру батареи или отсутствие воды в «горячем» кране — почувствуют абоненты, которые запитаны на луче. На левом берегу ситуация иная. Теплоноситель подается по кольцу, поэтому любое отключение, любая неисправность влияют на режимы и влекут последствия для всех потребителей. Нужны постоянные регулировки, чтобы абоненты вне зоны повреждения оставались в заданных параметрах.

В плане надежности эта схема выигрывает у лучевой, но она требует постоянного внимания. На правом берегу в случае перекрытия одного из лучей тепло для потребителей больше взять неоткуда. На левом берегу, если «высекается» кусок, то потребителя можно запитать по кольцу.

Еще одна особенность участка в том, что здесь почти нет уклонов. В случае неисправности на правом берегу вода бежит по уклону и стекает в нижнюю камеру. Сотрудники просто идут по этому ручейку и определяют место порыва. Левый берег — своеобразное плато, где вся окружающая порыв территория просто «тонет». Это затрудняет задачу оперативного определения места порыва.

Пока не откачаешь всю вышедшую воду, не поймешь, где он образовался. Из-за этого здесь дефекты «живут» дольше. Но у нас в районе опытные люди работают. Сотрудники хорошо знают все нюансы хозяйства.

— Егор, если мы заговорили о кадрах, то расскажите, кто у вас работает. Интересен некий общий портрет сотрудника. Все-таки работу в теплосетевом хозяйстве нельзя назвать ни лёгкой, ни престижной?

— Если ответить коротко, то все ребята, которые у нас работают и показывают неплохие результаты — это настоящие энтузиасты. Я даже не знаю, как правильно выразиться, наверное, это люди очень увлеченные своим делом. И, конечно же, каждый осознает свою ответственность. Принцип нашей работы такой: если ты начал что-то делать, то тут нельзя останавливаться на полпути. Недоделал, значит кто-то будет мёрзнуть или останется без горячей воды.

Сотрудникам, которые работают на участке, в среднем по 30–40 лет, но есть и работники постарше, отработавшие не один десяток лет и имеющие огромный опыт и знания, которыми они охотно делятся. Готовых специалистов, которые бы к нам приходили, в принципе нет. Несмотря на то, что выпускников по специальности готовят вузы, пока не «пощупаешь руками», не научишься. Начинаешь человека учить, и сразу видно, «наш» он или нет. Хотя бы по его энтузиазму, по тому, как глаза горят.

Сама работа, несмотря ни на что, достаточно интересная. В любой ситуации практически нет однотипных вводных условий. Всегда приходится решать новую задачу. Надо не только теорию знать, но и уметь импровизировать...

Казалось бы, устранение дефекта простая работа — выявил, раскопал, вырезал кусок трубы, вварил новый, закопал и все. А на самом деле, в процессе нужно учесть и держать в голове множество факторов. Например, состояние теплотрассы, запорной арматуры, которая может пропускать воду, и это мешает сварке. Большое значение имеют расположение места работ, состояние канала, состав грунта, наличие осадков и еще множество аспектов. Каждый раз надо разрабатывать новый план устранения неисправности, делать это оперативно и в довольно тяжелых условиях. Не каждый человек такой темп работы и нагрузку выдерживает, но сейчас костяк сформирован. Наверное, этому, в том числе, и увеличение заработной платы поспособствовало. Сейчас она соответствует рынку труда в Новосибирске.

Митинг на месте аварии

— Егор, когда вы говорите об ответственности, то я вспоминаю случай из жизни. Работая в энергетике в другом городе, находился на ТЭЦ в момент серьезного ЧП. Основные ощущения на тот момент — не страх за свою безопасность, а за то, что сейчас «потеряют» теплотрассу и большая часть города может остаться без тепла. Были в практике подобные случаи?

— Таких масштабных, к счастью, нет. Хотя серьезные эпизоды случались. Несколько лет назад в Новосибирске должны были пройти протестные митинги. И как назло, на месте проведения возник достаточно серьезный порыв с выходом горячей воды на поверхность.

Это довольно опасно, и по идее территорию нужно было освободить от людей. Такие действия могли быть неверно истолкованы протестующими,  спровоцировать конфликт. Пришлось работать очень быстро и собрано. Неисправность локализовали буквально в течение пары часов. Сотрудники  выполняли задачи, понимая друг друга по одному взгляду. Все обошлось в тот раз, хотя местные СМИ иронизировали по этому поводу. Но нам было не до смеха, мы оказались между двух огней тогда.

—Такие случаи не провоцируют синдром самозванца? Когда кажется — все, моя квалификация не соответствует сложности задачи?

— Провоцируют. Но этот синдром сразу исключают люди, которые работают с тобой в команде. Много раз было желание уволиться, когда едешь с объекта, а там всё, полный Армагеддон, и мир, кажется, рушится. Заходишь к начальству с твердым намерением написать заявление об уходе, объясняешь ситуацию, а тебе, «садись, успокойся, рассказывай. Нормально все, сейчас мы сделаем это, это и вот это». Сидишь и думаешь, да куда я от вас, мужики, уйду. Мы же тут вместе все. Собираешь волю в кулак и действуешь. Ну и с подчиненными также вместе решаешь задачу и понимаешь, что в кадрах не ошибся.

Поединок на лопатах

— Егор, не секрет, что некоторые горожане в работе сотрудников теплосетей относятся довольно негативно. Как с этим справляетесь?

— Действительно, отношения и с некоторыми жителями города возникают довольно непростые. Иногда, когда ты заезжаешь на экскаваторе устранять порыв, например, во двор, а тебя встречают как немецкий танк, разве что коктейлем Молотова не бомбардируют.

В моей практике был даже поединок на лопатах. Местный житель вышел во двор, с криком «не дам копать» схватил лопату, попытался меня ударить. Единственное, чем можно было защититься — другая лопата, которая стояла рядом. Обошлось без жертв. Но мы даже с такими людьми стараемся разговаривать и объяснять, зачем и как будут проводиться работы.  Людям важно донести главную мысль: мы не враги, мы пришли не для того, чтобы все перекопать и бросить или какие-то средства на этом «попилить». Мы делаем так, чтобы вовремя привести в порядок критические места и чтобы зимой нашим соседям, их семьям, да и нашим тоже, было тепло и комфортно в своих домах. Это наша работа.

— Егор, а сколько сейчас в работе объектов, которые можно назвать наиболее значимыми для надежного теплоснабжения?

— Если говорить о капитальном ремонте, в работе сейчас шесть серьезных объектов: на улице Котовского в двух местах, Ватутина, в районе площади Райсоветов, на площади Маркса, на улице Сибряков-Гвардейцев, на улице Тульской — переход через реку Тулка. Кроме этого, идет капремонт второго Ленинского вывода ТЭЦ-3 на улице Троллейной. Всё это довольно масштабные проекты. Когда мы их завершим, надёжность теплоснабжения левого берега выйдет на совсем иной качественный уровень. Это те объекты, которые приносят главную головную боль зимой.

Работа довольно сложная. Площадь Маркса — объект, который доставляет больше всего неудобств новосибирцам. Здесь сложная дорожная развязка, большой торговый центр, старый фонд, станция метро. Поэтому, даже просто так зайти и начать ремонтировать объект, было тяжело. Разрабатывали и согласовывали план ремонта, схему движения транспорта, выгораживали территорию. 

Жители, безусловно, сейчас испытывают некоторые неудобства из-за этих работ, но ведь если сейчас не привести объект в рабочее состояние, то гораздо больше проблем и мы, и жители района получим зимой.

Из того, что уже сделано — провели испытания по контуру ТЭЦ-2 и ТЭЦ-3. С 20 июля предстоят испытания Кировской котельной. Будут испытываться теплосети на большей части Кировского района.

— Насколько мне известно, в планах компании есть интересные проекты на левом берегу?

— Они будут реализовываться уже в следующем сезоне. Готовится большой  проект цифровизации. На все центральные тепловые пункты левого берега будут установлены приборы учёта, которые позволят нам отслеживать параметры в режиме онлайн. Будем знать, где у нас потери, где слабые места, и сразу принимать меры.

О чём еще рассказал собеседник

«Большой чемодан» и экономия времени

От того, как долго «живет» дефект на теплотрассе, зависит комфорт потребителей и общее функционирование системы теплоснабжения. Один из способов сэкономить время для ликвидации порыва — быстрый выезд на место ремонтной бригады. Как сделать так, чтобы бригада выезжала на место в течение пяти минут?

Одним из вариантов решения, по словам Егора Попкова — автомобиль, закреплённый за каждой бригадой. Но пока это невозможно. Поэтому Попков предложил использовать принцип «большого чемодана». В него сотрудники собирают все нужные инструменты и расходные материалы. В случае сигнала «на выезд» сотрудники грузят этот чемодан в прибывшую машину и выдвигаются на устранение неисправности. Принцип «большого чемодана» сократил время на сборы до пяти минут.

Егор Попков экономит время еще одним способом. В свободное от работы время иногда он берет с собой прибор акустического контроля. С помощью него определяет места нахождения дефектов на теплотрассах и, приходя на работу, отправляет сотрудников на их устранение, не тратя время на организацию и проведение работ по диагностике.

О преемственности

Егор Попков воспитывает сына и дочь. Он говорит, что хотел бы, чтобы сын работал в энергетике. Мальчик проявляет интерес и часто оказывается с отцом на работе, он уже многое знает и регулярно делится своими идеями, как что-то улучшить.

О знаках

Работа в теплоэнергетике «на земле» всегда приносит массу неожиданностей. Егору Попкову она регулярно подаёт знаки. За 10 лет работы на месте раскопов он нашел четыре подковы. И после каждой находки в его жизни происходили серьезные положительные изменения. Первая — родился ребенок. Вторая — приобрёл жильё для своей семьи. Третья и четвертая нашлись незадолго до повышений в должности.

Егор Попков

Заместитель начальника 2 района тепловых сетей

«На человека очень влияет окружение и, проводя большую часть жизни на работе, я рад, что в нашей профессии работают замечательные люди, готовые всегда поддержать и прийти на помощь, они не обсуждают коллег за спиной, а просто делают свою работу на совесть».